<<статья позаимствована из интернета, из сообщества по психиатрии>>
Депрессия – это не грусть. Во время самого интенсивного эпизода масштабной депрессии то, что я ощущал, было совсем не похоже на грусть. Это было скорее оцепенение, совершенное отсутствие воли и желаний. За этим оцепенением было чувство, что происходит нечто ужасное – на задворках вашего сознания есть слабый голос, но вы его едва слышите. Во всем ощущается какая-то тревожная неправильность, словно бы мир неким чудовищным, но непонятным образом искривлен и сломан. Вы ощущаете оцепенение, и это невероятно дурной вид оцепенения. Оно сопровождается странным отсутствием воли – если бы на пике моей депрессии передо мной вдруг возник джин и предложил загадать три желания, первым было бы пожелание того, чтоб он исчез и не беспокоил меня. Оглядываясь на этот опыт, я заключаю, что частично эта депрессия была чем-то вроде «спринклерной системы пожаротушения» – мозг просто полностью заливает здание, чтобы оно не сгорело напрочь.
Люди в депрессии часто отмечают, что тяжело вспомнить, на что была похожа депрессия после того, как она кончилась, и невозможно представить себе, что ощущаешь себя как-то иначе, когда ты находишься на ее пике. Поэтому большая часть того, что я сейчас тут пишу, основывается на том, что я писал, когда переживал масштабные эпизоды депрессии. Думаю, самым ярким моим описанием было то, что депрессия – это «лежать посреди горящей пустыни с копьем в груди, которое приковывает тебя к земле, с вырезанными глазными яблоками, пялящимися на полыхающее солнце… вечность».
Выход из депрессии – самое опасное время. Выход из депрессии, понял я, – это как снова включить свою эмоциональную систему. Но, будучи заново включенной, она плюется и взрывается. Ты ощущаешь себя невероятно чувствительным. В некоторые дни ты чувствуешь ликование, словно летаешь. В другие ощущаешь черное отчаяние, ярость, истерическую грусть. Именно в такие дни я впервые в жизни всерьез думал о том, чтобы навредить себе. В эти периоды я сделал несколько… неразумных вещей.
Одним из самых неприятных эпизодов, на мой взгляд, явилось то, что, как я слышал, называют «спиралью», – поток отрицательных эмоций заставляет тебя чувствовать, что ты огорчаешь окружающих, что вызывает еще больше отрицательных эмоций и так далее. Я часто испытываю это на выходе из депрессии. Это накатывает очень стремительно. Если вы видите, что это происходит с человеком в депрессии, как можно скорее избавьте его от больших скоплений людей и требующих большого количества энергии социальных ситуаций.
Человеку в депрессии не нужны хорошие слушатели, сочувствующие или жилетка, в которую можно плакаться. Чаще всего, когда у наших друзей возникают проблемы в жизни, им нужно, чтобы их выслушали и им посочувствовали. Им нужен кто-то, кто бы выслушал их проблемы, понял и принял обоснованность их переживаний. Поэтому когда у друга депрессия, естественный порыв – сесть рядом с ним и выслушать, спросить «на что это похоже?» и «почему ты ощущаешь себя именно так?», покивать, сделать озабоченное лицо, сказать, что ты понимаешь (даже если это не так), обнять. Это хороший импульс, но когда у человека скорее депрессия, чем грусть, это абсолютно неуместный порыв. Это не то, в чем нуждается человек в депрессии, и хотя это не вредит ему, по моему опыту, ничего хорошего это тоже не приносит. Во-первых, потому что люди с депрессией склонны полагать, что никто на самом деле не способен понять, что они переживают (и это действительно так – человеку без депрессии очень тяжело понять, слава Богу). Во-вторых, тогда как нормальному человеку в печали высказывание отрицательных мыслей помогает изгнать их, для человека в депрессии транслирование негативных мыслей лишь вынуждает их продумывать эти негативные мысли, а не изгонять их. Кроме того, отсутствие эмоциональной связи, которое я упоминал в пункте 1, имеет свойство замыкать теплое, доброе чувство, обычно возникающее от того, что кто-то тебе сочувствует и проявляет дружелюбие.
Люди в депрессии нуждаются в компании. Общество людей почему-то помогает. На самом деле, это единственное, что помогает больше всего. Но не такая компания, которая нужна человеку в печали. Человеку в депрессии необходимо просто разговаривать с людьми, не о его проблемах, негативных мыслях или депрессии, а о чем-то другом – о музыке, животных, науке. Самым полезным предметом для разговора, обнаружил я, оказался всякий вздор – просто говорить об абсолютно нелепых вещах, похабных вещах, вульгарных и оскорбительных вещах, странных вещах. Совместная деятельность, типа пойти в поход или позаниматься спортом, тоже ОК, но разговоры – гораздо, гораздо важнее. Я так и не понял, в чем тут штука, но это работает.
И разумеется, очень важны отношения. Друзья, думаю, это самое важное, потому что дружба дает шанс пониманию и положительному взаимодействию без особого ощущения обязательств или стыда (см. Пункт 6). Семья и возлюбленные – это важно, но, правда, в этих отношениях должна преобладать дружеская составляющая, так, чтобы человеку в депрессии не приходилось постоянно думать неприятную мысль о том, что они его огорчают.
По сути, чтобы помочь подавленному человеку, друзья должны начать вести себя как члены семьи, а родные – скорее, как друзья. Кроме того, следует осознавать, что если твой друг или родственник в депрессии не особо реагирует, это не означает, что ты не помогаешь ему.
Когнитивно-поведенческая терапия и правда помогает. Я принимал антидепрессант (Lexapro), но он не оказал на меня никакого ощутимого эффекта. Это не означает, что антидепрессанты в целом не действуют; за такой информацией обращайтесь в базу данных PubMed. Я рассказываю лишь о своем опыте. Лично мне помогла когнитивно-поведенческая терапия. «Когнитивная часть» имеет наибольшее значение. По сути, люди в депрессии страдают от негативных мыслей, которые они не могут от себя отогнать; когнитивная терапия учит обыденно идентифицировать, изучать и корректировать эти негативные мысли. Это и правда помогает; как только эти мысли перестают мелькать незамеченными на задворках твоего сознания, мозгу гораздо легче становится устранять последствия ущерба, нанесенного эпизодом депрессии. Кроме того, «поведенческая» терапия может улучшить ваш образ жизни.
Лучше, если когнитивно-поведенческую терапию проводит психотерапевт, и хороших терапевтов действительно много, хотя есть и паршивые. Легко понять, какой хорош, а какой паршивый, но поскольку люди в депрессии слабовольны, иногда им нужен пинок для того, чтобы отказаться от плохого терапевта и начать искать хорошего.
Человеку в депрессии может понадобиться новый «нарратив». Я также называл это новой перспективой, но думаю, что «нарратив» больше подходит. Я долгое время обсуждал свою «нарративную теорию депрессии» с психотерапевтами. Не забывайте, что эта моя теория может быть неверной, и даже если она верна, она может быть верной лишь в случае одной конкретной разновидности людей с депрессией!
По сути, я считаю, что самой важной постоянной негативной мыслью, которая беспокоит человека в депрессии, является отрицательная самооценка. Вы очень отстраненно думаете: «Человек, которого я называю мной – никчемный человек». А я считаю, что главный критерий, по которому мы оцениваем людей, это нарратив; история, которая складывает воедино и придает смысл жизни человека. Понятно, что это не реалистичный или точный метод; люди не последовательны, мы не просты, и в нас нет смысла. Нарративы, истории, которые мы сооружаем сами для себя, – обычно полная чушь. Мы их сочиняем, потому что хотим придать миру смысл, а не как рациональные научные теории, которые наилучшим образом объясняют имеющиеся данные.
Мне кажется, что большинство людей сочиняют из своей жизни нарратив, который, в общем и целом, является позитивным. Человек склонен полагать, что он хороший, а также талантливый и особенный, и что вся его жизнь стремится к какой-то цели. Каждый из нас – главный герой своей собственной истории. Этот нарратив дает людям мотивацию, а также самоуверенность, которая нужна для того, чтобы идти на риск и прилагать усилия (ха, я умудрился впасть в бихевиористский дискурс!). А также люди пытаются соответствовать своим положительным нарративам. Тот элемент в человеке, отвечающий за самооценку – компонент, который осуществляет «внутреннюю проверку функционирования», если хотите, – следит за тем, насколько человек живет в соответствии с позитивным нарративом, и пытается корректировать отклонения.
Однако иногда почему-то некоторые люди начинают фиксироваться на негативном личном нарративе. Вместо главного героя истории своей жизни ты становишься злодеем или трагическим неудачником. Вместо Люка Скайуокера ты становишься Эдипом. И, поскольку мы сочиняем свои нарративы для того, чтобы иметь фальшивую логику, отрицательный нарратив начинает окрашивать абсолютно все, что ты делаешь. Любое свое действие ты начинаешь воспринимать как подкрепленное дурными мотивами или как обреченное на провал. Любую свою эмоцию ты воспринимаешь как неполноценную и достойную порицания. Часть тебя, которая отвечает за «внутреннюю оценку функционирования», чьей задачей обычно является идти в ногу с позитивным нарративом, начинает разводить руками и мечтать о том, чтобы окончательно от тебя избавиться.
Понятно, что это может привести к очень нехорошим вещам.
Я думаю, что многие люди с депрессией постоянно страдают от сокрушительного негативного фидбэка негативного нарратива. И я обнаружил, что единственная вещь, которая всерьез помогает людям выходить из депрессии – это ликвидация негативного нарратива и замена его альтернативным, положительным нарративом. Обычно это возможно, потому что в большинстве своем нарративы сооружаются из всякой ерунды – замените плохую чушь на хорошую, и вы одержите победу. Однако сказать гораздо легче, чем сделать.
Если твой друг в депрессии, теоретически ты можешь помочь ему сочинить новый позитивный нарратив. Однако сделать это очень сложно, потому что связный, правдоподобный нарратив встречается редко, и никогда не знаешь, что налипнет, а что нет. Хорошая новость в том, что если ты попытаешься и потерпишь провал, твоему другу с депрессией хуже не станет. Помни, люди в депрессии слабовольны, у них нет воли и они безынициативны; чтобы помочь своему другу сочинить новый нарратив, надо действовать на упреждение. Тебе надо спонтанно предлагать положительные взгляды на его или ее жизнь без того, чтобы тебя об этом просили.
Это противоречит социальным инстинктам, поскольку в случае с нормальным и печальным другом без депрессии это не очень-то работает; другу надо, чтобы ты его просто выслушал и понял, а не противоречил, интерпретировал по-своему и отбрасывал его страдания. Но человек в депрессии не печален, и то, что необходимо ему, сильно отличается от того, что нужно печальному человеку без депрессии. Я не говорю, что нужно быть агрессивным козлом и упрекать своего друга за то, что он думает плохие мысли. Я также не говорю, что нужно проецировать фальшивый радужный оптимизм в отношении жизни своего друга. Нужно гораздо больше откровенности, не говоря уж о деликатности, инициативности и осторожных догадках о природе «негативного нарратива» твоего друга. Так что действуй медленно и осторожно.
Что касается самого положительного нарратива, который следует помочь сочинить для друга… Ну, он может быть очень разным для каждого отдельного человека, и зависит от того, какой негативный нарратив они создали сами для себя. В целом, однако, я бы сказал, что полезно может быть дать новое толкование прошлым «неудачам», это нужный шаг на пути к будущему успеху. Полезно подчеркивать, что у человека в депрессии есть много потенциала для будущего – как в фильме «Городские пижоны» (City Slickers), когда Билли Кристал (Billy Crystal) убеждает своего друга с депрессией в том, что ему надо сделать «ремонт» своей жизни. В целом, если помочь человеку в депрессии визуализировать другое, положительное будущеее, он или она начнет придерживаться мысли о том, что его или ее прошлые «ошибки» были лишь вторым актом в пьесе из трех актов, а не последним действием в греческой трагедии.
Итак, я не утверждаю, что создание «нового нарратива» является лекарством от депрессии. Оно дополняет вещи типа когнитивно-поведенческой терапии, постоянного взаимодействия без давления, здорового образа жизни и так далее.
Человек в депрессии должен быть бдительным в том, что касается возможности рецидива. Депрессия – она, как рак, – она может уйти – возможно, навсегда, – но «излечиться» невозможно. Рецидивы не обязательны, но опасность всегда будет сохраняться. Поэтому, восстановившись после эпизода депрессии, человек должен изменить свою жизнь окончательно и бесповоротно. Ты теперь все время, всю оставшуюся жизнь должен делать вещи, которые помогли тебе выбраться из депрессии. Нужно постоянно делать упор на контакты с людьми и значимые, положительные, здоровые отношения всех родов. Нужно постоянно думать о том, что делает тебя счастливым и как этого добиваться, и все время делать шаги к позитивному будущему, которое ты сам для себя обрисовал. Если ты позволишь себе плыть по течению или застрять в колее, ты снова провалишься в яму, и все придется начинать сначала. Если тебе помогла терапия, ходи теперь на терапию всегда. Более того – если ты выбрался из депрессии, делай все время теперь так, чтобы все напоминало тебе о том, как ты из нее выбрался. Преврати это в историю личного успеха, и повторяй историю себе самому. И не забывай укреплять, цементировать, разукрашивать и разрабатывать положительный нарратив своей жизни.
Как бы то ни было, это была краткая версия моих соображений по поводу депрессии. Длинная версия может занять несколько книг. Может быть, когда-то я ее и изложу. А ты тем временем помни, что депрессия реальна. Это одна из самых ужасных вещей, которые могут с тобой произойти. Но победить ее можно.
Отредактировано Leo (2014-10-15 10:37:26)
